Кэти Уайлд

Весенняя красавица

Над переводом работали:

Перевод: Александра Йейл

Редактура: Александра Йейл

Вычитка: Александра Йейл

Русификация обложки: Poison_Princess

Переведено для: https://vk.com/alex_yale

Глава 1

Кора

— Милая, ты уверена? — первое, о чем спросил водитель Джордж, забирая меня из отеля в Лондоне перед самым рассветом, когда полная луна еще светила над горизонтом.

Мы проехала почти двести миль на север, но четырехчасовое молчание в салоне было комфортным. Я слишком нервничала, чтобы разговаривать. Волнение сковывало мой живот и сердце, преисполнившееся надежды, пока я воображала, как изменилось поместье Блэквуд за десять лет моего отсутствия.

Но такого я не могла и представить. Джордж припарковался возле сторожки у ворот — домика, где я прожила первые пятнадцать лет своей жизни. Каменная арка возвышалась над аллеей, ведшей в Блэквуд-холл. Раньше кованые ворота никогда не закрывались. Они всегда были гостеприимно распахнуты, будто приглашая гостей пройти к большому замку на утесе, откуда открывался вид на лес и ухоженную территорию вокруг.

Теперь же ворота были заперты. Кованые прутья обвивала ржавая цепь, выглядевшая так, словно висела там чуть ли не со дня моего отъезда. На арке была выцветшая табличка «Посторонним вход воспрещен». Да и сама сторожка, традиционно служившая домом садовника, казалась давным-давно заброшенной.

Сад больше не был красивым и ухоженным. Похоже, газон за воротами не подстригали с тех пор, как папа увез меня из единственного места, где я чувствовала себя дома. Из того места, куда я годами мечтала вернуться.

Но судя по состоянию ворот и сада, дом бросили загнивать.

На смену нервозности пришло отчаяние, неприятно сдавившее грудь.

Зачем меня позвали сюда? Две недели назад со мной связался адвокат Блейков, сказавший, что бывшие работодатели отца узнали о его кончине и хотели обсудить выплату долга. Я понятия не имела, о каком долге речь, но адвокат не сообщил подробностей. Наверное, Блейки не доплатили отцу выходное пособие и решили передать деньги единственному живому родственнику. Чего бы ни хотели Блейки, они потребовали личной встречи, поэтому организовали мне перелет из Сиэтла в Лондон и наняли водителя, привезшего меня к ним.

Но почему? Очевидно, все уехали. Может, здесь все-таки кто-то жил, но ворота не открывались с тех пор, как на них повесили цепь. Должны были остаться хотя бы слуги, ведь огромное поместье не могло обойтись без ухода.

Тем не менее, никто не вышел мне навстречу, и при виде запустения мое сердце словно резанули бритвой.

Водитель тихо откашлялся.

— Значит, ты хочешь, чтобы я отвез тебя в деревню и оставил в гостинице?

Я отвела взгляд от провисшей крыши и разбитых окон сторожки. В гостинице? Паника пересилила отчаяние.

Все эти годы я не возвращалась в Блэквуд не потому, что не хотела. У меня просто не было такой возможности. Особенно после затянувшейся болезни отца. Да и прежде нам вечно не хватало денег.

Да, Блейки оплатили перелет и наняли Джорджа, но их предусмотрительность не распространялась на обратную дорогу или пребывание в гостинице. Покидая дом, я собиралась решить все вопросы на месте. В Блэквуде было полно гостевых спален, и я надеялась, что мне не придется возвращаться в Штаты. Я хотела найти жилье, работу или…

Или даже нечто большее. Поскольку поместье было не единственным, что я оставила здесь.

Не единственное, к чему я мечтала вернуться.

Когда-то у меня был Гидеон Блейк.

Парень на два года старше меня, с дьявольской улыбкой и глазами столь же зелеными, как первая весенняя трава. Мой лучший друг. Пускай мы вместе выросли, но мои чувства к нему никогда не были сестринскими. Со временем Гидеон стал мне больше, чем просто другом. Тем не менее, мы никогда не заходили дальше поцелуев и клятв.

Затем отец оставил свою должность и увез меня на другой край света. Я не знала, обрадуется ли мне Гидеон. Вероятно, мои надежды были всего лишь мечтами глупой девчонки. Едва ли он вообще вспоминал клятвы десятилетней давности, но шансы найти работу в поместье казались вполне реальными.

Вот только я и подумать не могла, что Блэквуд опустеет. Значит, остаться я не могла. Мне было некуда идти. Даже сумей я купить авиабилет, меня никто не ждал в маленьком прибрежном городишке штата Вашингтон, где раньше жили мы с отцом.

В Блэквуде меня тоже никто не ждал, но я хотела попрощаться с ним.

А после…я бы что-нибудь придумала.

— Не нужно отвозить меня в деревню, — сказала я Джорджу. — Я останусь и дойду до поместья.

— Но ворота заперты, — напомнил он.

— У меня есть ключ от сторожки. Я пройду через нее, — соврала я, зная другой способ пробраться на территорию. Засомневавшись, Джордж скривил губы. — Скорее всего, Блейки просто забыли, когда именно я должна приехать, — поспешила заверить я. — В поместье наверняка кто-нибудь есть.

Хоть Джордж и не пришел в восторг, но все равно любезно достал из багажника мой большой чемодан. На улице было прохладно, и я накинула на плечи легкую куртку. По саду гулял ветер, ныне пахший сыростью, а не свежестью и цветами.

— Ты уверена, что сможешь протащить чемодан по аллее?

— Без проблем, — я вытянула выдвижную ручку. — Он не тяжелый, и улица мощеная. Просто покачу его на колесиках.

— Хорошо. В деревне я зайду в паб и пообедаю. Я пробуду там около часа, потом вернусь в Лондон. Если передумаешь, позвони мне на мобильный, и я за тобой приеду.

Доброта Джорджа осветила отчаяние, вернув свойственный мне оптимизм и надежду. Конечно же, все не могло быть настолько плохо.

Сердечно поблагодарив водителя, я подождала, пока автомобиль не скрылся из виду на узкой проселочной дороге, и пошла в противоположном направлении. Сад окружала каменная стена с небольшими воротами, расположенными на равном расстоянии друг от друга. В прежние времена их всегда запирали, что никогда не останавливало ни меня, ни Гидеона.

На восточных воротах не хватало кованого прута. В детстве мы пролазили через зазор, но в возрасте семнадцати лет Гидеон стал слишком большим. В последний раз ему пришлось буквально протискиваться.

Я споткнулась.

Все случилось на мое пятнадцатилетие. Еще месяц, и минуло бы ровно десять лет с той роковой ночи. С той ночи, когда Гидеон впервые меня поцеловал. С той ночи, когда кто-то — я до сих пор не знала, кто именно — преследовал нас до самой стены. Гидеон застрял в зазоре. Я помнила, с каким всепоглощающим ужасом тянула его за руку и пыталась помочь, пока кто-то рычал и подкрадывался к нам во тьме.

Я почти забыла о том случае, поскольку не прошло и пары дней, как мой мир рухнул. Следующим утром Гидеон слег с ужасной лихорадкой, взволновавшей Блейков настолько, что они отправили его к специалисту в Швейцарию. Вскоре жар спал, и Гидеон пошел на поправку. Но не успел он вернуться в Блэквуд, как отец уволился и увез меня в Штаты.

За минувшие годы я убедила себя, что той лунной ночью мы с Гидеоном просто испугались. Убедила, что первобытный страх возник на фоне волнения после первого поцелуя, и на самом деле нас преследовала дикая свинья. Конечно же, из-за адреналина и гормонов обычное сопение показалось нам рычанием и чудовищным завыванием голодного зверя. Позже мы посмеялись над своими страхами. Пробираясь через зазор, Гидеон оцарапал ногу. И все же мы хохотали от облегчения, поддразнивали друг друга и спорили, кто испугался сильнее. Гидеон заявил, что чудовище следовало за ним по пятам, после чего продемонстрировал свои ощущения, горячо выдохнув мне в шею и осторожно прикусив кожу. Я никогда не забывала тот миг. Об остальном же вспоминала редко.